10 марта

У меня своеобразная традиция: каждый год 8 марта я пишу какой-нибудь пост об истинном значении Международного женского дня, вспоминаю суфражисток, Клару и Розу, желаю всем женщинам силы духа, свободы воли и независимости.

Никогда я не могла предположить, уже буквально находясь на старте четвертого десятка своей жизни, что в 21 веке в центре Европы свобода и независимость целого государства может оказаться в реальной, физической опасности. И где найти столько силы духа, чтобы жить с этим испанским стыдом и давящим чувством вины за происходящее братоубийство? Это настолько ужасно, мы никогда не отмоемся от этого позора, ребята.

Вся история развития человечества двигалась в сторону развития принципов гуманизма и терпимости, ценности жизни, а что теперь? Мир, который мы знали, который с таким трудом восстанавливали и строили наши предки после двух мировых войн, рухнул, и никогда не будет прежним. Зло – не где-то там, через границу, оно под боком, в ежедневном выборе каждого: в лени донести пустую бутылку до мусорки, в пинке, отвешенном голодной бродячей собаке, в хамстве случайному прохожему, в страхе оказаться непонятым, слабым.
“Рысь, лев и волчица” прямо сейчас губят два когда-то братских государства.

“Когда проекты злых людей или агрессивные помыслы могущественных государств разбивают на части структуру цивилизованного общества, скромные простые люди поставлены перед трудностями, с которыми они не могут справляться… Чтобы обеспечить безопасность этим бесчисленным домам и семьям, необходимо оградить их от двух гигантских мародеров: войны и тирании”. Уинстон Черчилль.

Вот так, начала за здравие, закончила за упокой.
Силы духа, свободы и не зависимости всем! Миру – мир! 🕊️

1 апреля

Кто-то, может, и не помнит уже, но в 2009 году, когда всем известный и многими любимый конкурс Евровидение проходил в России, от нашей страны на нем выступала украинка Анастасия Приходько с песней, текст которой был написан на русском и украинском языках. И – удивительно – никого это не смущало.
Удивительно и страшно, как далеко может зайти расчеловечивание всего за какой-то десяток лет. И удивительно, как иначе звучат и воспринимаются эта песня и перформанс сегодня.