11 октября 2023
7 октября мои друзья Anny Goldin с мужем Ноамом и детьми, одиннадцатилетним Авивом и шестилетней Майей, 12 часов просидели в убежище в темноте и тишине пока вокруг их дома бесновались террористы. Убежище, как оказалось, не закрывается на замок, им пришлось баррикадировать дверь защитным бортиком для детской кроватки. В то время, как в их дом ломились, рядом кидали гранаты, жгли машины и соседские дома.
Только к вечеру в кибуц Холит пришла армия. Из 84 жителей кибуца 11 были убиты. И, как думали жители, двое угнаны в плен к террористам (одну из этих двоих сегодня нашли зверски убитой).
Сейчас люди пытаются прийти в себя, но уже строят планы, как они восстановят свой кибуц и свои дома.
13 октября 2023
Этот пост не для израильтян, мы здесь все в одной лодке. Этот пост для моих друзей и знакомых вне Израиля, для тех, кто видит нашу жизнь на экранах телевизоров и в новостных сводках…
Прошлая пятница была абсолютно счастливым днем. Нет, ничего особенного не было: с утра мы с мамой съездили в магазин, купили продуктов на неделю, потом сбегали с Алькой в каньон, купили ему найковские кроссовки, которые он очень хотел, потом отвезли Номку на стрижку, а после стрижки забрали к нам с ночевкой Настену, младшую племянницу, и весь вечер все вместе играли в настольные игры. Обычный такой, спокойно-семейный пятничный день…
В субботу в 6.28 я проснулась от трех взрывов. Еще не проснувшееся сознание отметило: ” Ракеты! Какого хера ракеты?!” Ответом была сирена.
Вскочили, подхватили Номку, перестояли на лестнице, вернулись. Сирены. На лестницу. Обратно. Сирены…
Вернулись, начинаю чистить зубы, сирена.
Вернулись, пытаюсь дочистить зубы, сирена.
Вернулись, ставлю чайник, сирена.
Вернулись, мажу бутерброд, откусываю, сирена. Первую сигарету я курила в три приема.
Соседская девочка насчитала больше 20 сирен, периодически по 2-3 подряд. Пока стоишь на лестнице, переписываешься со своими, проверяешь, что все в убежище. В новости еще не заглядываешь даже, только в аппликацию, уведомляющую о сиренах, а судя по ней, пол страны по убежищам сидит.
В очередную паузу между сиренами лезешь посмотреть новости и охреневаешь. Ощущение, что ты спишь, потому что так не бывает, такого не может быть никогда. Сотни террористов на юге захватывают целые поселки, убивают людей, угоняют их в плен, 100 погибших, 200… ты понимаешь, что происходит катастрофа, но масштабы оценить еще не в состоянии.
Аня! У меня же Аня с семьей на юге. Звоню Ане, она сбрасывает. Я же говорю мозг еще не в состоянии оценить масштабы катастрофы. Звоню снова, она сбрасывает. Я пишу. Приходит ответ, дескать, они в убежище, вокруг просходит страшное, в их кибуце куча террористов. Весь день я писала, она не сразу отвечала, но когда галочки вотсапа синели, становилось спокойнее.
Новости, новости, новости, одна страшнее другой. Лента фейсбука заполнилась лицами молодых ребят, которых разыскивают родные, которые не отвечают на телефоны и в то утро находились на юге.
У нас маленькая страна, вы даже не представляете насколько. Если я сейчас выйду на улицу и подойду к первому попавшемуся незнакомому человеку, через пять минут разговора мы найдем с ним десятка полтора общих знакомых. Поэтому на этом фестивале было много детей знакомых.
Бесконечная переписка, звонки из разных стран, новости, новости, новости. Сирены. Опять сирены. Новости. Нужно лечь спать. Не спится. Просыпаешься каждые полчаса. Прислушиваешься к звукам с юга. Ночью тихо, поэтому взрывы слышны отчетливо. Ты уже умеешь их различать. Это похоже на Ашдод, это чуть дальше, значит Ашкелон. Это совсем далеко, но земля гудит – значит это наши по Газе. Звук военных самолетов успокаивает.
Происходящее немного напоминает Вторую ливанскую, только тогда на войну уходили друзья и знакомые, а сейчас дети друзей и знакомых.
Утром еще до того, как умоешься, читаешь ночные новости. Волосы шевелятся на затылке от зверств, которые эти выродки сотворили за несколько часов с людьми и моей страной. Неделя проходит как в тумане. Телефон уже, кажется, прирос к руке, потому что новости мониторятся каждые несколько минут. Немного отвлекает работа, она дает ощущение реальности происходящего. Потому что все остальное – это какой-то непроходящий фильм ужасов. Дышать получается плохо, внутри ком, хочется плакать от боли, но слез нет. Просто нет и все! Даже, когда в сети появляются кадры обугленных тел и обезглавленных младенцев. Даже когда твоя лента фейсбука напоминает большой некролог. Просто очередная часть души каменеет. И вдруг на пятый день войны обнаруживаешь, что у тебя поседели виски.
Новости, новости, новости… боль, ярость и невероятная гордость за мой народ.
За бабушку Рахель, которая 6 часов кормила террористов, пока не пришла армия и не спасла ее.
За Итая и Адар Бердичевских, которые успели спрятать своих двух 10-месячных близнецов и защищали их своими телами. Они погибли, но забрали с собой 7 – х выродков.
За двух генералов запаса, Ноама Тибона и Исраэля Зива, двух дедов, которые услышав, что их дети и внуки атакованы террористами, кинулись на юг, прорвались через блокпосты и вместе со спецназовцами освободили кибуц и спасли внуков.
За Инбаль Либерман, 25-летнюю девчонку, которая мгновенно оценила ситуацию, собрала весь кибуц и они не позволили варварам зайти в их дома, заодно уничтожили 25 гадов.
За Эзру Яхина, 95-летнего деда, который прошел все войны Израиля и сейчас призвался, чтобы своим примером вдохновлять солдат.
За моих друзей, знакомых и незнакомых, которые в едином порыве собирают посылки солдатам и эвакуированным жителям юга , волонтерят, где только можно, донатят, помогают, поддерживают…
Снова пятница. Прошла всего неделя, а ощущение, что между прошлой жизнью и сегодняшней целая пропасть.
Вчера пришло извещение о посылке, заказанной еще до. Этакий привет из нормальной жизни.
Сирена. Спускаемся. Куча сообщений и звонков. Понимаешь, что в Реховоте прямое попадание. Звонишь, пишешь своим. Все в порядке. Выдыхаешь.
Новости. Новости. Новости…
19 октябряя 2023
Как ты? – спрашивают меня друзья из других стран, а я не знаю, что ответить…
Я живу в Реховоте, у нас даже не каждый день сирены. Дети учатся в зуме. Пару дней назад сыну отменили урок, потому что учительница ходила на похороны.
Моя подруга, которая 7 октября с мужем и двумя детьми 11 и 6 лет двенадцать часов прятались в убежище, пока вокруг их дома бесновались террористы, рассказывает, что для класса ее сына не проводят зумы пока… потому что треть класса уже не с ними. Вы можете осознать весь ужас этой фразы?! Треть класса уже нет! Одинадцатилетних детей…
Рядом с моим домом ветеринарная клиника, возле входа множество поминальных свечей – в ней работала женщина, которая 7 октября оказалась на той самой рейв-вечеринке.
Мальчик из параллели моей племянницы пропал без вести.
Несколько хорошо знакомых людей потеряли родных. Несколько детей знакомых чудом спаслись, пережив несколько часов ада.
Я уже 13 дней непрерывно мониторю новости. Чудовищные новости. Первые дни я только читала, но потом, насмотревшись страшных картинок в собственной голове, рискнула посмотреть реальные.
Вы видели фотографии из южных кибуцев? Обугленные тела, обезглавленные младенцы, зверски убитые беременные женщины и старики, вырезанные выродками целые семьи…
Уже больше 1400 убитых… но продолжают находить новые и новые жертвы этого кошмара.
Вчера нашли тела 16-летней девочки Рут и ее папы. Девочка была инвалидом c ДЦП, папа хотел ее развлечь.
Сегодня сообщили, что нашли тела девочки Ноа, у которой был аутизм и ее 80-летней бабушки.
Находят целые семьи. Связанных детей и родителей, друг напротив друга, которых подвергали пыткам и зверски убивали. Сейчас никто не может точно сказать, они измывались над детьми на глазах у родителей или над родителями на глазах у детей. Одно точно, в процессе пыток, они спокойно ели завтрак, который приготовила себе семья.
А мир спорит о пропорциональности и непропорциональности израильского ответа. Не то, чтоб это кого-то удивляло, мы уже привыкли, что если в Газе нет воды… если ХАМАС сам на себя роняет ракеты… если на наши поселки нападают варвары… то обвинят во всем снова нас и снова заговорят об израильских агрессорах.
Да, да, о той самой кормящей маме, которая, будучи офицером, в первый же день войны ушла в армию, где она периодически отлучается от своих обязанностей, чтоб сцедить молоко, которое водитель везет ее младенцу. Это она израильский агрессор.
О тех отцах, которые 13 дней назад нянчились со своими детьми, ходили за покупками, занимались домашними делами, а потом получили сообщение и уже через несколько часов прибыли на свои базы, чтобы этих детей защищать. Это они израильские агрессоры.
О тех мальчишках и девчонках, чьи родители сейчас места себе не находят и уже почти две недели толком не спят, потому что эти 18-21 дети вместо того, чтобы продолжать учебу, как это происходит в большинстве стран, идут учиться защищать свой народ и защищают, когда в этом есть необходимость. Это они израильские агрессоры.
По некоторым геополитическим причинам, так получилось, что у нас не какая-то там далекая армия из незнакомых нам людей, у нас армия из наших родных, знакомых, соседей и коллег, и сейчас не осталось, наверное, ни одного человека в стране, у кого не призвали кого-то из близких.
Уже 13 дней у всех нас болит страна.
P.S Я поставлю здесь фотографию, позаимстованную у Vigdorchik Pavel, которая точно отвечает на вопрос, как мы живем последние 13 дней. Надпись на вывеске переводится примерно так: «Акция, специально для вас». А на полках поминальные свечи…
21 октября 2023
Один, два, три, четыре, пять… десять… пятнадцать. Пятнадцать дней ада.
Сначало было недоумение. 20 с лишним сирен за два часа – такого еще никогда не было. Хотя сирен в нашей жизни уже было достаточно. Но не в таком количестве. Это было странно, но не страшно.
Страх пришел в тот момент, когда я в перерывах между сиренами открыла новости. Даже не страх, холодящий ужас. И полнейшее отрицание. Не может быть такого, я сплю, это кошмарный сон. В голове не укладывается, я так свято верила в то, что, несмотря на всех соседей, мы здесь в полной безопасности. Страшно стало оттого, что пошатнулось вот это вот базовое чувство защищенности.
Страх быстро прошел и ему на смену пришла ярость. Дикая, животная ярость от того, что творили эти выродки. От того, что они сделали со страной и народом. Да, со всем народом, потому что коснулось каждого.
Ярость сменилась болью. Физической болью, когда не продохнуть, когда внутри ком, а слез нет и хочется выть по-животному.
К боли прибавилась гордость. Гордость за всех тех, кто встал на защиту страны. Гордость за тех, кто совершал какие-то нечеловеческие подвиги 7 октября. Гордость за волонтеров. Гордость за бабушек, которые в магазине пытаются всучить солдатикам что-нибудь вкусное. Гордость за детей, пишущих письма солдатам. Гордость за свой народ, который вдруг вернул мне это базовое чувство защищенности.
Потом наступило опустошение. Полное опустошение. Каждая новая трагическая история, а их за эти дни были сотни, ложилась очередным камнем на душу и дышать становилось все сложнее…
Сегодня я себя поймала на ощущении замороженной жизни, будто мысленно я отложила жизнь на потом. Потому что сегодня не осталось эмоций, потому что сегодня я в ожидании, потому что сегодня даже, когда я встречаю друзей и на секунду возникает вот то самое ощущение нормальности жизни, в следующий момент приходит осознание сегодняшней реальности и чувство, что эта щемящая боль теперь останется навсегда.
24 октября 2023
В принципе, я по жизни изрядная трусиха. Я не люблю фильмы ужасов и боевики, я избегаю конфликтов и боюсь вида крови…
Но на этот раз для самой себя я выбрала знать и смотреть. Не сразу. Не всё. Но я смотрю и слушаю, чтобы четко понимать, какую трагедию они сотворили с моей страной и никогда им этого не забыть.
Интервью с захваченными террористами. Будничный тон, спокойные голоса, примерно так обсуждают поход в супермаркет или список домашних дел. Именно таким голосом они рассказывают, как шли уничтожать целые семьи и каким именно способом они это сделали.
В их словах нет раскаяния, они не ужасаются содеяному… они сетуют только на то, что главари кинули их и сами жируют и прожигают жизнь за бугром.
Интервью с волонтерами ЗАКА ( для тех, кто живет не в Израиле – это преимущественно религиозные ребята, чья задача собирать останки после аварий и терактов), два мужчины в возрасте и с огромным опытом трагедий рассказывают страшную быль и плачут. Говорят, что такого зверства не видели никогда. А пресс-секретаря ЗАКА сегодня доставили в больницу, ему стало плохо…
Интервью с 85-летней освобожденной заложницей Йохевед Лифшиц, она рассказывает, что когда пленников гнали в Газу, ее били палками. 85-летнюю женщину! Я 22 года прожила в Кыргызстане, я знаю, с каким уважением мусульмане относятся к людям старшего возраста. Кстати, когда террористов спрашивали, соответствуют ли содеяное ими ценностям ислама, они все в один голос говорили, что нет. То есть, они сами понимают, что Хамас – это ИГИЛ?!
Вчера рассказали историю про жителя Газы, который много лет работал в семье из приграничного кибуца, был чуть ли не родным и про него говорили, что если бы все жители Газы были такими, то мы бы давно жили в мире. Его видели в тот день среди террористов, а у тех, кто напал на этот кибуц, был подробный план поселка с обозначениями, сколько в каком доме живет людей, какого возраста, есть ли собаки и оружие.
Истерзанный юг продолжает кровоточить. Каждый день появляются новые имена опознанных и находят все новые жертвы. Север с каждым днем становится все горячее. Центр пытается немного отойти от шока и как-то функционировать. Вроде как даже школы потихоньку начали открываться. Завтра по расписанию класс моего сына должен учиться фронтально, я пока не знаю, рискну ли я отпустить его в школу, потому что сегодня опять было много обстрелов, весь юг и центр. В том числе и в многострадальных поселках Кфар-Аза и Нахаль-Оз… как-будто их недостаточно изувечили…
Мы вроде бы уже за последние годы привыкли к сиренам, знаем, что нужно делать, куда идти, сколько ждать после окончания сирены… И дети наши почти не боятся. Почти… несколько дней назад у 10-летней девочки во время сирены остановилось сердце. Сердце завели, но ребенок до сих пор в коме.
Мы привыкли к сиренам и ракетам, у нас есть Железный купол и большую часть из них он разбивает на осколки. Это осколок, где он упал не принципиально, посмотрите на его размер …
26 октября 2023
Никогда не говори «никогда», или почему я никуда отсюда не уеду…
За последние три недели десятка полтора людей из-за границы спросили меня, есть ли у меня возможность отсюда свалить и даже предложили временное убежище в других странах. И сильно неудомевали на мое: «Я никуда отсюда не уеду»…
Каюсь, 7 октября такая мысль мелькнула, я даже озвучила ее маме. Когда еще только появились первые сообщения о террористах в Отефе, когда еще вообще весь масштаб трегедии был непонятен, я сказала, что если наши не ответят жестко, так чтоб надолго отбить желание даже смотреть в сторону Израиля, я задумаюсь о том, что, возможно, нужно менять страну. Я не помню, когда эта мысль испарилась, но это случилось достаточно быстро, и точно в тот же день.
Так вот, почему я никуда отсюда не уеду…
Я давно проросла корнями в эту страну. Я здесь полжизни, и уже даже чуть больше. Из своих 45, почти 23 года я здесь. Именно здесь живут все люди, которые мне дороги. Здесь родился мой сын. Здесь похоронен мой отец. Здесь есть самые любимые в мире места, которые связаны с самыми лучшими периодами жизни. Да что там, здесь просто началась моя настоящая жизнь.
Я обожаю наш сумашедший Израиль. Шумный, суетливый, многоцветный, беспардонный, свойский, иногда хамоватый, а иногда невероятно заботливый и тонко чувствующий твое настроение. И я сейчас не только о людях. У меня, например, с Иерусалимом свои отношения. Иногда он меня принимает, а иногда как-будто видеть не хочет.
Я обожаю Тель-Авив, со всеми его пробками, разношерстной публикой, жизнью 24 часа в сутки и невероятным ритмом, настроением и беспечностью. Еще когда я только приехала и училась в ульпане, когда было ощущение безвременья – старая жизнь закончилась, а новая еще не началась, я ездила туда «понюхать жизнь».
Сейчас мне, кажется, что этого Израиля уже не будет. 7 октября разделило жизнь на «до» и «после», наверное, мы, сегодняшние взрослые, всегда будем жизнь с огрядкой на… Я сейчас не о страхе, нет, я сейчас об этом щемящем чувстве боли, в котором уже почти три недели живет вся страна.
Но еще и именно поэтому я никуда отсюда не уеду.
Потому что это горе, которое мы переживаем страной. Всей страной. Не израильтянин не сможет осознать весь ужас этого. Не потому, что он далеко и его это не трогает (спасибо, если трогает!), а потому что, не израильтяне не живут в крошечных странах, в которых у тебя любой человек на расстоянии максимум двух рукопожатий. Поэтому для каждого из нас – это личная боль! Личная и общая.
Потому что все эти три недели я восхищаюсь нашим народом. Уж простите мне вот это немного пафосное «моя страна», «мой народ», но я действительно дико горжусь, что я часть этого народа.
Я читаю все чудесные истории спасения, все рассказы о героических (да, именно, героических) поступках совершенно обычных людей, я смотрю на то, как страна поднялась, чтобы защитить себя и помочь тем, кто защищает. Готовят, собирают, привозят, донатят, поддерживают. Каждый. Правда, в моем окружениии нет человека, который бы хоть как-то не внес свою лепту.
Я никуда отсюда не уеду. Я хочу жить в этой шумной, суетливой, многоцветной, беспардонной, свойской, иногда хамоватой и безумно любимой стране.
Только дайте нам победить и наказать всех причастных к трагедии 7 октября!
Амен!
28 октября 2023
Со вчерашнего вечера у меня раздвоение личности. Ощущается будто на физическом уровне.
Вот вроде прямо сейчас я сижу на балконе и курю, но по внутренним ощущениям я там, сильно юго-западнее.
Я прислушиваюсь к звукам оттуда, днем их практически не слышно в Реховоте, ночью намного отчетливее, я каждые две минуты открываю телеграмм, чтоб проверить новости.
Скудные новости сначала просматриваю наискосок, чтобы уловить главную фразу… а потом уже начинаю вчитываться.
Дай нам Б-г видеть эту фразу во всех новостях до самой победы!
Амен!
30 октября 2023
Я продолжаю писать посты для своих неизраильских друзей, потому что израильским мне пока сказать нечего, им и без меня все известно.
Сегодня я вам расскажу об удачном дне в жизни одного израильского мальчика. Этому мальчику сегодня очень повезло!
Впервые за три недели войны, он сегодня пошел в школу. Вообще-то, первый раз он должен был пойти в среду на прошлой неделе, но не сложилось.
Здесь будет небольшое лирическое отступление: первые две недели войны учеба была через зум. На третьей неделе в некоторых районах разрешили учиться, при условии, что есть доступное бомбоубежище на достаточное количество человек. Школа моего сына все взвесила и распределила неделю между всеми параллелями так, что каждая из них попадала в школу раз в неделю, а в остальные дни продолжала учиться в зуме.Так вот во вторник на прошлой неделе Реховот довольно активно обстреливали ракетами, поэтому администрация города решила не рисковать и отменить фронтальную учебу на среду.
Так вот, сегодня, на 24-й день войны мой ребенок, наконец-то, пошел в школу. Правда, мы договорились, что я его провожу. Последний раз я это делала года три назад, но вот сегодня я не рискнула отпустить одного 11.5-летнего лба, который скоро станет выше меня. И не только потому что сирены…
Я его довела до самых ворот. Там, помимо, обычного вооруженного школьного охранника, были еще ребята с автоматами. Смешанные чувства. Но так спокойнее…
Из школы я его тоже встретила. Давно уже я не видела своего ребенка таким довольным. Кажется, последний раз таким счастливым он был на Кипре, когда впервые попал в аквапарк.
Но аппетит приходит во время еды, ребенку понравилось тусить с друзьями и он попросился днем встретиться с друзьями на соседней улице на детской площадке. Еще месяц назад он не отпрашивался, а ставил перед фактом, что пойдет гулять с друзьями.
– Давай посмотрим, если не будет сирен, то пойдешь… наверное…
Пошел, погулял, стемнело… беру собаку, чтоб догулять с ней до площадки и забрать ребенка. Уже стою в дверях, говорю маме, дескать, если будет сирена… не успеваю договорить фразу, ровно в этот момент несколько очень громких взрывов, очень близко. Смотрю в аппликацию, сирены во всех соседних городах – Нес-Циона, Ришон, Лод. Ну, соседние города у нас, это примерно как у вас соседние районы одного города.
Вылетаю на улицу, ребенок отзванивается, что все в порядке и они, несмотря на то, что не было сирены, а были только взрывы, все же забежали в убежище. Через три минуты я уже там, идем вместе домой. Говорит, день у него очень удачный получился…
1 ноября 2023
Вопрос «Как вы?» звучит все реже… Нет, конечно, есть еще люди, которые регулярно звонят, пишут из-за границы и искренне беспокоятся. Некоторые успели ужаснуться в первые дни, поинтересовались, получили информацию с места событий и вернулись в состояние «я не интересуюсь политикой, меня это нервирует». Есть и такие, кто раньше активно лайкал и комментировал посты с моей очаровательной пушистой собачкой, многочисленными платьями и красивыми картинками из-за границы, но совершенно перестали видеть посты после 7 октября.
Нет, я понимаю, конечно, что сейчас читать посты израильтян – это напряжно и разрушительно для нервов и психики, но уж, извините, это то в чем мы живем уже 26-день, нам другой реальности не выдали.
Наша реальность – это постоянные новостные сводки, имена новых опознаных жертв того дня (сегодня вот опознали брата с сестрой, по пеплу, паталогоанатомы, говорят сами не справились, пришлось вызывать археологов, они лучше работают с пеплом ), небольшие светлые моменты, когда очередная пара женится на военной базе и фотографии расходятся по сети, а потом снова и снова истории трагедий и героизма того дня. А с момента, как наши мальчики зашли в Газу, вся страна замерла в безмолвной молитве.
Я понимаю, наверное, мир уже привык к мысли, что в этом Израиле вечно все неспокойно, и вообще «сама дура виновата», ну, и что там еще?!
Сегодня одна знакомая мне сказала, что ей неудобно все время спрашивать, как мы, когда у нас тут такое… и знаете, что я вам скажу. За себя, конечно, только за себя… лично меня сейчас, когда в мире пошла дикая волна антисемитизма, греет любая поддержка людей из других стран – вот это вот «как вы» в личку, теплые комменты, посты или перепечатки того, что происходит у нас, или просто ободряющие смайлы.
Так я понимаю, что мы о своей боли орем не в пустоту и нас хотя бы пытаются услышать.
3 ноября 2023
Очередной пост из серии «как мы тут»…
Выходишь вечером на улицу с собакой и на какое-то мгновение вдруг возникает ощущение нормальной жизни: люди прогуливаются, дети на площадке смеются, слышно, как в домах семьи готовятся к шабатней трапезе… А потом где-то вдалеке внезапно с места срывается мотоцикл и первые секунды его звук похож на начало сирены, ты начинаешь просчитывать тректорию движения, куда бы забежать… Какие-то секунды, но ты снова спускаешься на землю, в нашу действительность.
Вообще, сейчас реагируешь на каждый звук… мотоциклы, сигналы скорых и полиции, даже детский плач на улице напоминают сирены. Соседи что-то роняют, на улице хлопают дверью машины – первая мысль, что это взрывы вдалеке.
Самый успокаивающий звук – это звук летящих самолетов, я уже научилась различать по звуку летящие на юг и на север, особенно ночью… серьезно, я потом по новостям сверяюсь. На днях проснулась ночью от очень громких разговоров на улице, сначала даже хотела гавкнуть на них, чего они в 3 часа ночи орут на всю улицу, а потом по разговору поняла, что это обход какой-то службы безопасности, возможно, даже отряда самообороны… сразу стало уютнее спать под их громкие голоса.
Если мне нужно выйти из дома, скажем, в 18.00, я подожду до 18.03… ну, понимаете, большинство ракетных обстрелов приходится на ровный час и половину часа.
То есть чувствуешь себя все время на стреме, несмотря на то, что я живу в глубоком тылу (Реховот даже обстреливают не каждый день), но я все время в состоянии «боевой готовности»…
4 ноября 2023
Впервые за 4 недели я сфотографировала свою собаку и вдруг поняла, что я дико ей завидую… В ее жизни ничего не изменилось. Разве что прогулки стали короче и по ограниченным маршрутам и добавились периодические тусовки с соседями в убежище, что, впрочем, ей доставляет удовольствие, она искренне считает, что все они собрались, чтобы пообщаться с ней. Ну… и еще добавился повод полаять, когда сирены не у нас, но взрывы слышны где-то рядом… она с упоением облаивает все эти бумы, а потом прибегает ко мне, заглядывает в глаза, дескать, «мама, ты же мной, правда, гордишься, круто я их всех напугала?».
Так вот я, действительно, ей дико завидую, потому что ей не нужно спрашивать себя, как жить дальше со знанием, что в каких-то 40-50 километрах от ее дома 7 октября за каких-то несколько часов погибло 1400 человек, которых расстреливали из автоматов, сжигали заживо в домах, отрубали им головы, отрезали уши, выкалывали глаза, насиловали женщин и детей, убивали детей на глазах у родителей, а родителей на глазах у детей, издевались над стариками и запекали в печах младенцев.
Ей не нужно спрашивать себя, как жить со знанием, что в аду, в Газе, все еще находятся 241 человек, включая 30 детей, более 20 стариков и целые семьи, которых рано утром выходного дня вытащили из их собственных постелей и захватили в заложники.
Ей не нужно спрашивать себя, как жить дальше со знанием, что через практически месяц еще примерно 200 жертв неопознано, хотя паталогоанатомы умудряются опознавать даже по пеплу и молочным зубам.
Ей не нужно спрашивать себя, как жить со знанием, что нелюди, которые приезжали в ее страну работать и лечиться, потом пришли в эту страну с оружием, чтобы зверским способом убивать, насиловать и пытать тех самых людей, которые их лечили и давали работу.
Ей не нужно спрашивать себя, как жить с знанием, что в том кошмаре было много знакомых и даже друзья, потому что она не знает, насколько маленькая у нас страна, и как все со всеми знакомы.
Ей не нужно спрашивать себя, как жить со знанием, что она сама 7 октября должна была ехать примерно в то самое время, примерно в то самое место, но буквально за день до этого, поездку было решено перенести на неделю.
Я ей, правда, очень завидую… потому что пока я не очень понимаю, как мы все с этим знанием будем жить дальше. Чем больше проходит времени и чем больше всплывает подробностей, тем меньше укладывается в голове и тем глубже уходит боль. Особенно, когда снова видишь очередной откровенно антисемитский или интеллигентски – толерантный выхлоп. Впрочем, как-то в последнее время толерантность и антисемитизм – это практически одно и то же!
Наверное, в следующей жизни мне бы хотелось родиться собакой…
5 ноября 2023
Ты уж прости нас, мировое сообщество, что мы не хотим умирать.
Прости, что всячески этому сопротивляемся, несмотря на твои усилия, озабоченность и осуждение. Что хотим жить в мире, и поэтому готовимся к войне, ведь нам просто не оставили выбора наши соседи. Прости, что есть у нас крутое оружие и Железный купол, и когда на нас за месяц выпускают по 8 тысяч ракет, мы их в большинстве своем сбиваем и минимализируем потери среди гражданского населения.
Прости, что заранее предупреждаем об обстрелах тех, кто запускает в нас ракеты, раскидываем им листовки, рассылаем смски и стучим по крыше, когда у нас самих есть от 15 секунд до полутора минут, чтоб спрятаться в убежище.
Прости, что в наших больницах и детских садах расположены именно больницы и детские сады, а не склады с боеприпасами и притоны террористов.
Прости, что рожаем своих детей для счастья и любви, и не учим ненависти. Нам нравится просто жить и получать удовольствие от своей жизни, а не от мучений наших врагов. Поэтому наши ребята снимают не устрашающие видео с угрозами, а веселый стеб с песнями и танцами и трогательные ролики с помолвками и свадьбами прямо на армейских базах.
Прости, что когда в нашу страну приходит беда, мы не разбегаемся в разные стороны, а объединяемся и вместе пытаемся преодолеть. Потом мы снова будем все друг с другом не согласны, но в беде мы вместе.
Прости, что дети наши, вот те самые, избалованные, залюбленные дети вдруг вырастают в мгновение и со всех концов земли мчаться защищать свою страну. И не потому что они ненавидят врагов, а потому что они любят свою землю и свой народ.
Прости, что армия наша называется армией обороны Израиля… не захвата, не освобождения, не уничтожения, а обороны, то есть, защиты нашего крошечного клочка земли, который без лупы на карте-то и не рассмотришь. А нам больше и не надо, нам и на этом клочке хорошо, только уберите свои толерантные руки от него, и нам будет еще лучше.
Прости, что армия наша не прикрывается женщинами и детьми, как живым щитом, а многие женщины и вчерашние дети – это и есть наша армия, наравне с мужчинами.
Прости, что армия наша состоит не только из профессиональных военных, но и из тех самых вчерашних детей и их родителей: врачей, строителей, педагогов, программистов и музыкантов. И поверь мне, мировое сообщество, эти самые израильские музыканты одинаково хорошо владеют скрипочкой и автоматом. Хотя, конечно, все бы они предпочли скрипочку.
Прости, мировое сообщество, что мы не хотим умирать и мы все еще здесь… просто, если нас не будет, то следующими станете ВЫ…
7 ноября 2023
Я раз пятнадцать начинала и стирала этот пост. Так много крутится в голове и все меньше хочется сказать… просто, кажется, порой, что в пустоту. Тем, кто с нами, не нужно что-либо доказывать, тем, кто против – объяснять бесполезно.
Ровно месяц назад я, все мы, проснулись в иной реальности.
Лично у меня мир четко разделился на черное и белое.
Черное – это абсолютное зло. Зло, которое за несколько часов уничтожило почти полторы тысячи человек и искалечило еще тысячи судеб. Зло, которое крушило все на своем пути не жалея ни детей, ни стариков. Не разделяя на людей и животных. Просто сметало все в пределах досягаемости. И точно такое же зло те, кто сейчас их оправдывает и поддерживает. Не важно из каких соображений, идеологических или гуманистических. Оправдание зла – это не меньшее зло. Зло порождает еще большее зло, хотя, казалось бы, куда уж больше.
С белым сложнее – белое пока туманно и абстрактно. Белое – это надежда на то, что нам удасться победить вот это самое зло, которое мы долго пригревали на груди. Белое – это проблески хоть каких-то эмоций, кроме щемящего чувства боли, когда, например, обнимаешь уже почти взрослого, но все равно еще пахнущего детством ребенка или зарываешься носом в пушистый затылок собаки. Белое – это слезы, которые непроизвольно наворачиваются на глаза, когда читаешь историю чудесного спасения или смотришь видео, где еще одна пара решила обручиться на военной базе.
Других цветов в моей жизни пока нет. Полутонов тоже. Разрыдаться за этот месяц я так и не сумела, рассмеяться тоже…
Фраза “לא נפסיק לרקוד” (Мы не перестанем танцевать) звучит пока не убедительно, а вот “אין לנו ארץ אחרת” (Нет у нас другой страны), напротив, обрела новые смыслы.
