После 24 февраля я вывез свою семью, релоцировал часть бизнеса и наладил волонтерскую помощь в Берлине и по некоторым направлениям по всей Европе. <…>
Я уже почти два года живу в Берлине, но родом из Харькова. Но всеолжение. происходящее переживаю, словно я там: так все были и остаются почти люди из моей жизни.
За 3 месяца до начала
Я предполагал определенный плохой сценарий развития событий, но в целом в Украине из моих знакомых такого разворота никто не ждал. Когда я предлагал варианты и сценарии своим родственникам на семейных созвонах в Zoom, я чувствовал себя немного паникером. Но все же мы закупали какое-то снаряжение, готовились к возможному выезду с семьей, планировали финансы (выводили за рубеж). Сейчас думаю, что я мог бы быть гораздо более рьяным паникером.
Вот скрин из нашего семейного чата в вайбере (он очень популярен у старшего поколения) на 5 семей, который я специально создал волнуясь о происходящем:
В конце декабря мы встретились (мы приезжали в Украину перед НГ) и перешли к конкретным действиям.
Я создал табличку, которую использовал для организации групп туристов по Карпатам:
После созвона в декабре мы запланировали закупки и распределили, кто что покупает.
К середине января (как нам казалось ) мы были готовы плюс/минус к любому сценарию. Это очень и очень помогло. Но можно было сделать и лучше.
События с 24-го февраля
В Турции – в первые несколько дней с женой переживаем происходящее в Украине
За несколько дней до 24 февраля
В феврале мы находились в Турции и планировали отправить пятилетнюю дочку с родителями жены в Харьков, но понимая, что есть риск, в последний момент передумали. Переиграли так, что родители жены слетали в Харьков без внучки, и потом вернулись к нам в Турцию. И как раз через пару дней, это всё началось.
Что мы ещё делали: например, мы ожидали быстрое падения украинской банковской системы (но слава богу этого не случилось). Существенная часть денег, которые были на украинских карточках мы просто снимали в Турции в долларовых банкоматах и таким образом их обналичивали. Это был целый квест с поиском правильных банкоматов с минимальной комиссией.
23 февраля вечером мы созванивались всей семьей и обсуждали, что нужно сейчас вывезти всех родителей, родственников из Харькова. Но все равно многие сомневались. Мы почти их уговорили – и вот утром падают первые ракеты в городе.
В 2:00 ночи брат моей жены написал нам, что над Украиной перестали летать самолеты. Мы посмотрели через AirRadar, убедились в этом и узнали, что в Украину на аэродромы вывозят
тягачи.
Единственным воздушным судном было только военный американский БПЛ, который мониторил что-то в Донбассе.
Все это было внезапно и очень переживательно, потому что мы никогда не были в подобных условиях. Брат жены рванул сразу на машине из Харькова. Харьков – это как раз на город на Востоке в 38 км от Росссии. А я еще думал будить брата или не будить брата.
Утром в 9:00 FlightRadar отображал уже такую картинку:
Когда в 5:00 начались первые взрывы мой брат с моими родителями сразу рванул на нескольких машинах к границе от Харькова в сторону Румынию. Первые 24 часа я онлайн сопровождал полностью их выезд. Брат включил “шэринг локации” в Google Maps и я вдруг превратился в дисчпетчера – с хорошим интернетом и в спокойной обстановке.
Например просчитывал различные самые быстрые маршруты. Дороги в Украине увы далеки от идеала. Поэтому некоторые участки проходились быстро, некоторые ужасно долго.
Просчитываю брату маршруты:
Наша семья отметила, что почти все, из того что мы заготовили заранее – пригодилось (кроме спальников): собранные рюкзаки с документами, канистры с бензином, сухпаек туристическая еда, запасы воды, заряженные повербанки, особенно рации (связь мобильная в Украине не везде ловит, да и это быстрее чем созваниваться), горелки и даже кастрюли, чтобы кипятить воду.
Тут мы рассчитывали – безопасно ли ехать через Кременчуг, с учетом, что там есть военные части и по ним мог быть нанесен удар.
На границе Румынии уже была десятикилометровая очередь машин. Семья переехали довольно быстро через Молдову в Румынию, и дальше в Черногорию. Это было очень стрессово. Моего брата, хоть у него и было трое детей, а самый младший инвалид по слуху, все равно не хотели долго пропускать. Получилось с 4-го раза.
У меня были сильные опасения за финансы, которые остались в Украине у моих трех бизнесов. Я выводил средства, потому что был риск, что банковская система Украины может рухнуть,
Вторым этапом я начал эвакуировать сотрудников. Очень много людей не хотели уезжать, не понимая зачем… Но наш город Харьков стал одним из самый обстреливаемых городов Украины. Очень много начали стрелять по жилым домам, сейчас более 400 домов повреждены. Это очень страшно, поскольку все друзья и близкие, которые у меня были – под обстрелом, сидят ютятся в подвалах. Людям было страшно выезжать из города, началась паника: город захватили / нет, везде стреляют / нет.
Мне пришлось уговаривать родственников второго и третьего круга выезжать, эвакуироваться. Это тоже был сложнопсихологический процесс. Многие были просто сломлены, говорили: «Пускай с нами будет, что будет».
Мы с женой переживаем за происходящее в Украине.
Моя жена работает в российско-канадской компании, которая организовала в эти дни в Анталии мастеркласс (аля психология и маркетинг для образовательного бизнеса) на 3 дня. Жена как раз была организатором, а я должен был быть участником, но участвовать не было ни сил ни времени из-за событий. Профессиональный фотограф сфоткал нас, когда я спустился к ним из отеля и помогал ей немного с организацией.
Мы создали группу волонтеров в сотрудничестве с военными, где узнавали приблизительно и насколько возможно, будут обстрелы/нет. Чтобы безопасно выезжать.
В тоже время в чатах Харькова и в чатах моих одноклассников вот такие сообщения можно было наблюдать:
Когда они уезжали, еще не было такой большой гуманитарной катастрофы. Но сейчас по-разному бывает – то есть топливо, то нет топлива в городе. То же самое с едой. Некоторые говорят, что вообще ни крошки не осталось, а у других все нормально. Везде по-разному.
С каждым, кто оставался в городе, нужно было проводить сложные переговоры. Кто-то уехал на поезде массово, кто-то на машинах. Часть людей у нас осталась в крупных городах. В одной из компаний в Мариуполе (сейчас осажденный сильно разрушенный город) у меня есть двое сотрудников. С ними уже две недели нет связи. И это очень пугает. Непонятно, что с ними там происходит.
Дом моей жены на Горизонте (район на дальней окраине Харькова) (Ростовская 9)
До событий. Идентифицировать можно по кондиционеру на предпоследнем этаже справа на балконе. А также по рисункам утеплений на втором и третьем этаже. Я считаю, что хоть панельные дома моего детства и уродские, но они все равно этого не заслужили.
Чем занимаюсь
Из хорошего: я в спокойствии, т.к. у меня основная квартира в Берлине уже как полтора года. Я сюда перенес часть жизни, и это даёт какую-то платформу для действий. То есть, я могу спокойно действовать, работать, помогать тем, чем могу. Но всё равно все знакомые, вся работа, все бизнесы были в Украине, а не в Германии.
Раньше я больше занимался свои и бизнесами, а сейчас несколькими проектами, связанными с ситуацией. Основной проект – это фонд в сотрудничестве с Харьковским IТ-Cluster (одно из самых крупных в Украине объединение IT-компаний). Мы собрали с иностранных знакомых и через личные и публичные страницы в Украине около $100 000, для необходимого – включая лекарства и топливо для фур с гуманитаркой.
Второй проект – это про живые истории не только из Украины, но и из России и Донбасса. Он в процессе запуска. Мы хотим, чтобы люди знали о происходящем от первых лиц, без слоев пропаганды, которая есть сейчас с двух сторон.
Третий проект – так как я подружился с местными немцами, то мы находим жилье для приезжающих из Украины беженцев. Мы сделали небольшую группу, где помогаем им находить жилье, в основном через специальный сайт, где немцы предлагают на 2-10 недель комнаты. Всё довольно сложно, но решаемо.
Ещё есть мини-проект: мы делаем методичку информационной безопасности волонтеров.
Это три основных проекта. И они занимают существенную часть времени.
Многие системы, которые были государственными или частными, перестали работать. Сейчас люди в Украине сами занимаются логистикой, самодоставкой, чуть ли не самопроизводством всего. Украина стала на рельсы самоуправления. И до этого у нас не очень много было централизации, а сейчас стало ещё меньше. Очень многое держится на обычных людях.
Из моих трех бизнесов, бизнес, связанный с инвестициями в коммерческую недвижимость, пока приостановился до развязки. Второй бизнес, обучение IT-компаний, мы тоже останавливаем безвременно. IT-компания чувствует себя, в целом, лучше всего. У нас не отвалился ни один заказчик. Немного просели продажи по понятным причинам. Но все люди продолжают работать. Пока ни одного сотрудника не мобилизовали. Одна девушка пошла в ТероБорону, и еще одна сотрудница стала фулл-тайм волонтёром.
На сейчас с 24.02 я потерял около 40% своего капитала, а если потеряю совсем недвижимость в Харькове – то потеряю еще 30%.
Вроде вывода
Я сейчас использую на полную всё, что наработал за жизнь – знание немецкого, английского языка, опыт организации, все мои сообщества, которые создавал всю жизнь. Я организовал сбор средств по разным каналам, и это стало вирусным. Около 800 человек пожертвовали от 100 грн до 10 000 евро. Это очень здорово, но и накладывает какое-то ощущение ответственности.
Почти каждый день я смотрю на свою 5-летнюю дочку, обнимаю ее, целую ее, и не могу нарадоваться, что все же она не оказалась одна без нас в Украине. И мне как-то стыдно думать про миллионы детей и родителям, которые сейчас совсем в другой ситуации.
И как минимум, что ей не пришлось терпеть лишения 24-30 часов переездов, как максимум, что она не оказалась где-то под завалами…
В целом, интересно, что время одновременно и ужасное, и прекрасное. Ужасное, потому что это происходящее, это стресс, смерть и разрушения, это ужас людей. В Украине 85% людей никогда не выезжали за пределы своей области, и сейчас очень многие выдернуты из своей ракушки, абсолютно беспомощные в чужой стране, без языка и понимания, как пользоваться даже Google-картами. Старшее поколение полностью дезориентировано. Всё это ужасно.
Но время и прекрасное, потому что многие люди сейчас очень открыты. Мы созваниваемся, очень быстро решаем какие-то вопросы, помогаем друг другу – абсолютно незнакомые люди ещё вчера. Мы выстраиваем связи – и это очень классное ощущение, чувство плеча, когда мы реально почувствовали себя одной командой.
В сухом остатке:
Всегда нужно готовиться к худшему сценарию в жизни. Часто затраты на устранение этих сценариев несоизмеримы с возможными последствиями.
“Черный лебедь” Нассим Талеба у сожалению действительно прилетает. Стоимость подготовки асимметрична возможной ситуации. Например, подготовиться по нашему списку (финансы, “туристические вещи”) не заняло так уж много времени и сил, но оказались крайне полезными.
