… В здании ЗАГСА стояла звенящая тишина. Причем не только в залах с лепниной, но и в обшарпанных кабинетах, где расписывают буднично, без разноцветных голубей и шампанского.

Доцарапав что-то там, тётка неожиданно вскинула голову и как заверещит:

– Дорогие молодожёны! Сегодня ваши сердца заключают союз на всю последующую жизнь! Теперь вы связаны неразрывно!

– Вно-вно-вно, – повторило эхо.

Таня начала ржать. Нет, сначала она, конечно, сдержано хихикнула. Но на словах “Ваша жизнь – два хрупких сосуда соединенных невидимой нитью времени” с невестой случалась истерика.

Вы вообще представляете этот пафосный спич произнесенный теткой в трехслойной марлевой повязке на лице?!

Жених держался до последнего. У него дергался глаз и катилась слеза. Но разорвало его на финальной фразе

– Теперь вы можете поцеловать друг друга. На улице!

Законные супруги, икая от смеха, незамедлительно отправились исполнять…

Март 2022 года, наши дни. Гриша довез до границы Таню, полуторогодовалого Платона и свою маму. А сам отправился назад, добровольцем на передовую.

Гришина мама умерла в первый же день в Польше, остановилось сердце. А Танина ушла вчера, в Харькове, просто не выдержала ужаса войны.

Вот так, минус две мамы. За месяц.

И Гриша третий день не выходит на связь.

Таня рыдает в трубку, и я не могу ничего разобрать, только кричу на нее: “Соберись, ты должна, ради малыша”. А сама отвожу телефон и плачу.

П.С. Дозвонилась до Гриши, Тань. Он поел и в бронике.

Будь проклята война.