24 февраля в 5 утра, как и многие украинцы, мы проснулись от взрывов. Россия бомбила аэропорт Борисполь. Где-то за неделю до войны мы с мужем собрали тревожные рюкзаки (надо сказать, что мы это делали в полной уверенности, что они нам не пригодятся).
Также проговорили с Миленой, как мы будем действовать, если начнут бомбить аэропорт (а мы рядом со взлеткой). Уже тогда я знала про правило двух стен, что важно быть далеко от окон. Мы рассказали, что первым делом надо выйти в коридор, закрыть все двери, сесть на пол и прикрыть голову руками. Опять таки, мы уверяли дочь, что нам это наверняка не пригодиться.
И когда прогремели взрывы, мы сразу осознали, что происходит. Сейчас я понимаю, что наши оговорённые заранее действия исключили панику и бессмысленную беготню по дому. А раз мы с мужем не паникуем, то и ребёнок спокоен.
В 6 утра мы приняли решение уехать из дома к родителям мужа в Бучу. И это решение было неверным… Мы много раз об этом пожалели.
Обычно дорога из Борисполя в Бучу занимает полтора часа. Мы ехали почти 6 часов. Огромное количество людей выезжали из Киева и области.
По пути я рассказывала дочке, как надо наклоняться в машине и прятать голову, если услышим выстрелы. Мой ребёнок теперь знает, когда начинается обстрел, надо закрыть голову руками и открыть рот.
Я не ожидала, что моя Милена такая смелая девочка. Она выполняла все наши указания чётко, ни разу за все время в Буче она не заплакала. Да, несколько раз она сильно испугалась, но смогла быстро взять себя в руки и даже старалась успокоить меня
В Буче мы первые три дня бегали в подвал к соседям. У них на тот момент в доме было уже 13 взрослых и пятеро детей – к ним приехали несколько семей из Гостомеля, где в первый же день снаряд попал в их многоэтажку. В подвал помещались только дети и их мамы. Зато Милене было не скучно сидеть по несколько часов, они играли и смеялись с детьми, а мы старались сохранять спокойствие, пока над головами что-то летало и бахало. Детям сказали, что это у них такая тренировка и с каждым разом они все быстрее и быстрее спускались в подвал по очень крутой лестнице.
Через пару дней мы начали пугаться любого грохота, я вскакивала от звука захлопывающейся двери или открывающегося холодильника.
На четвёртый день мы решили, что в доме у родителей безопаснее. У них в глубине дома есть небольшая комната с очень толстыми стенами, окруженная с трех сторон другими помещениями. Окно этой комнаты выходит во внутренний двор, который в свою очередь окружён несколькими домами соседей. Муж нашёл тяжёлую железную дверь и закрыл окно с улицы этой дверью. Там мы и провели оставшиеся 6 дней. Это были очень страшные 6 дней в нашей жизни. Бои начались совсем близко, еда заканчивалась, воду отключили, хорошо у свекра есть скважина с насосом и какое-то время у нас была вода.
Где-то на пятый день в бучанской группе написали, что волонтёры совместно с теробороной развезут продукты по домам. Нам привезли несколько пакетов на 2 дома, наш и соседский с 18-ю людьми. Кто-то передал даже варёную гречку в кастрюле, готовое мясо, люди делились сыром, молоком, консервацией, крупами и хлебом. В тот момент я чуть не расплакалась.
Потом тероборона сообщила, что они откроют обстрелянный Novus и люди могут взять то, что осталось. Свекр с соседкой поехали и привезли огромное количество пепси, фанты, колы и прочей газировки. Больше там ничего небыло. И после этого дня на улицу уже никто не смог выйти – каждый день была слышна перестрелка и взрывы уже не прекращались.
В карусели есть видео из комнаты, в который мы прятались. Это был четвёртый день войны, тогда тоже был обстрел, но где-то далеко. Хотя на видео слышно.
Каждый раз, когда наступала тишина, мы бегали к соседям и вместе думали, как нам всем уехать. Но так никто и не мог решиться. Обычно к вечеру обстрелы усиливались и к 11 вечера немного стихали, мы ложились спать. Но полноценным сном это назвать сложно.
Все это время мы спали в одежде, чтоб быстро выскочить из дома в экстренном случае.
Рюкзаки держали собранными всегда.
Я боялась идти в душ и мыть голову, научилась это делать за 5 минут.
Я боялась отпустить Милену в туалет, сидела под дверью и ждала.
Я боялась на кухне сесть за стол, пока Милена в комнате.
Я боялась заснуть крепко и не услышать самолёт или снаряд. Поэтому спала по 3-4 часа.
Кстати, в Буче за все время ни разу не прозвучала сирена. По крайней мере в нашем районе.
Я помню наш крайний ужин в Буче, это был девятый день ужаса. Муж приготовил пасту, мы сели за стол, только приступили к еде, как вдруг где-то совсем рядом разорвался снаряд. У нас на чердаке вылетели окна. Мы побежали в комнату, я с Миленой накрылась одеялом с головой и молилась, чтоб к нам ничего не прилетело. Рядом упало ещё пять снарядов с разницей в несколько секун. Каждый раз дом вибрировал, окна дребезжали. Звук разрывающихся снарядов я, наверное, не забуду никогда…
В этот момент пропала связь, интернет и электричество. И, соответственно, мы остались без воды.
Когда все закончилось мы ещё минут двадцать сидели просто молча. Потом муж с отцом выглянули за калитку и увидели, как горят 2 соседних дома на противоположной стороне улицы.
Как раз в этот день с утра я выложила пост с просьбой помочь нам выехать из Бучи. На следующий
день нам это удалось.
